Ночью меня разбудил телефонный звонок. Звонила Жюльет. Шепотом сказала, что любит меня, что будет меня ждать. И тут же повесила трубку. Только через несколько дней, когда ко мне пришли из полиции, я понял, кто кроется за всем этим. Мне вручили документ, где было написано, что я не могу находиться во Франции, потому что больше не учусь и нигде не работаю. Меня отвезли в аэропорт, посадили в первый самолет, улетающий в Норвегию, и сказали, что я смогу вернуться во Францию, только когда стану богатым, благородным или знаменитым. И тогда я решил, что раз я не умею зарабатывать деньги и кровь у меня не голубая, то я должен стать знаменитым изобретателем. Понятно, это нелегко, потому что изобретено уже столько всего, поэтому я работал днем и ночью, чтобы изобрести что-то совсем-совсем новое. Только тогда я смогу поехать во Францию и найти мою Жюльет.

— А-ах, — прошептала Лисе, когда доктор Проктор закончил свой рассказ. — Как романтично.

— Знаете что? — сказал Булле. — Ветрогонный порошок доктора Проктора сделает вас знаменитым во всем мире. Это железно.

— Поживем — увидим, — сказал доктор.

Тут они в первый раз услышали стрекот кузнечика и поняли, что вот-вот наступит лето. Но пока была весна. И они посмотрели на луну, которая повисла над грушевым деревом, бледная и почти прозрачная.

Глава 11. Грандиозная распродажа ветрогонного порошка

Булле стоял на фонтане для питья, чтобы все дети могли видеть и слышать его.

— Продажа Ветрогонного порошка доктора Проктора будет проходить в самом конце Пушечной улицы, там, где на воротах будет висеть объявление!

Булле громко кричал, хотя тишина была такая, что вполне можно было говорить обычным голосом.

— Начало продажи в шесть, конец ровно в семь! И никакой толкотни, маленьких пропустить вперед. Не сметь пользоваться порошком, пока не отойдете подальше. Все понятно?

— Понятно! — закричали все хором.

— Есть вопросы?

Булле посмотрел поверх голов собравшихся и заметил одну поднятую руку.

— Да?

— Это опасно? — пропищал тоненький голосок. — Да, — серьезно ответил Булле. — При употреблении порошка есть одна опасность…

Лица стоящих перед ним вытянулись, все открыли рот.

— Можно умереть со смеху, — закончил Булле. Собравшиеся выдохнули с облегчением. Прозвучал звонок.

— Увидимся вечером! — крикнул Булле и спрыгнул с фонтана.

Кто-то захлопал и закричал «ура», и все, полные ожидания, оживленно заговорили и ручейками потекли к разным входам в здание школы.

— Как ты думаешь, кто-нибудь придет? — спросила Лисе у Булле, который удовлетворенно насвистывал «Да, мы любим этот край».

— Спроси лучше так: «Как ты думаешь, кто-нибудь не придет?» — сказал Булле. — Ты что, не видела, как блестели их глаза? Можешь заказывать билет на самолет в Сарпсборг, Лисе.

— Ну конечно, — сказала Лисе.

Хотя в глубине душе она не очень была уверена.

Но Лисе вообще редко бывала в чем-нибудь уверена. Такой уж она родилась.

— Железно! — сказал Булле и поднял руки, словно играл на трубе.

Таким уж он родился.

После школы Лисе и Булле помчались домой, чтобы закончить приготовления. Пообедав, они прибежали в садик доктора и нашли Проктора спящим на скамейке.

Они не стали трогать его и повесили на воротах объявление, на котором было написано:

Они сняли крышки с обувных и всяких других коробок, в которых были красиво разложены пакетики с порошком, и расставили их на столе. Потом каждый сел на свой стул у стола и стал ждать.

— Сейчас без десяти минут шесть, — сообщила Лисе.

— Волнуешься? — улыбнулся Булле.

Лисе кивнула.

Без пяти минут шесть Лисе сказала, что без пяти минут шесть. На грушевом дереве пели птицы. Ровно в шесть Лисе сказала, что ровно шесть. Когда наступило две минуты седьмого, Лисе посмотрела на часы в девятый раз после того, как наступило шесть.

— Где же они? — спросила она огорченно.

— Успокойся, — сказал Булле. — Им нужно время, чтобы дойти досюда.

Он сложил руки на груди и стал болтать ногами. — Пять минут седьмого, — сказала Лисе.

Булле не ответил.

В десять минут седьмого они услышали, как на скамейке зашевелился доктор Проктор. И увидели, как он заморгал. И как он вскочил с криком:

— О боже! Я проспал?

— Нисколько, — сказала Лисе. — Их нет.

— Пока нет, — уточнил Булле. — Они еще не пришли. Надо подождать.

В четверть седьмого доктор Проктор негромко вздохнул.

В двадцать минут седьмого Булле почесал в затылке и пробормотал что-то вроде того, что нынешние дети ничего не делают вовремя.

В двадцать пять минут седьмого Лисе прижалась лбом к столу.

— Я так и знала, — жалобно сказала она.

В половине седьмого они решили собрать свой товар.

— Да-да, — огорченно улыбнулся доктор Проктор, когда на последнюю коробку водрузили крышку. — Попробуем в другой день.

— Они не придут никогда, — произнесла Лисе со слезами в голосе.

Она почти плакала.

— Ничего не понимаю, ничего, — сказал Булле и покачал головой.

— Выше нос, — подбодрил их доктор Проктор. — Порой я изобретал вещи, которые годами никому не были нужны. Это не конец света. Главное — не сдаваться. Завтра я изобрету что-нибудь еще более невероятное, чем Ветрогонный порошок доктора Проктора.

— Но в мире нет ничего более невероятного, чем Ветрогонный порошок доктора Проктора, — сказал Булле.

— Я пойду спать, — прошептала Лисе и пошла к воротам с опущенной головой и висящими, как плети, руками.

— Спокойной ночи! — сказали Булле и доктор Проктор.

Они сели на скамейку.

— Увы, — сказал доктор Проктор.

— Увы, — сказал Булле.

— Пожалуй, надо поработать над машиной времени, которую я начал делать в прошлом году. — Доктор Проктор посмотрел на пролетавших ласточек.

— Как вы думаете, очень трудно изобрести машину, которая делала бы пудинг из воздуха? — спросил Булле и тоже посмотрел на ласточек.

Вот так они и сидели, как вдруг от ворот раздался голос Лисе:

— Послушайте…

— Да? — хором сказали доктор и Булле.

— Там кто-то есть, — сообщила Лисе.

— Кто?

— Идите и посмотрите сами.

Булле и доктор встали со скамейки и подошли к воротам.

— О боже! — ошеломленно сказал доктор Проктор. — А ты что скажешь, Булле?

Но Булле ничего не сказал. С ним случилось то, чего почти никогда не бывает. Он потерял дар речи. И поэтому не мог сказать ни слова. Дело в том, что за воротами стояла очередь из школьников, конец которой терялся вдали. Во всяком случае, в конце Пушечной улицы.

— Почему вы так опоздали? — спросил передний мальчик в кепке с надписью «Тоттенхем». — Мы ждем уже полчаса.

В этот миг Булле обрел дар речи:

— Но… Но почему вы не вошли в ворота?

— Так написано в объявлении, — сказал мальчик в кепке «Тоттенхем». — Там написано, что «Ветрогонный порошок доктора Проктора продается ЗДЕСЬ и БОЛЬШЕ НИГДЕ В МИРЕ».

— И что? — растерянно спросил Булле.

— «Здесь» значит «здесь», правильно? — сказал мальчик. — Это не значит «там, за воротами».

Дети, стоявшие в очереди, кивнули.

Лисе вынула из сумки фломастер, подошла к плакату, зачеркнула «ЗДЕСЬ» и большими буквами написала «ТАМ».

— Приступаем! — закричала она так, что даже самые последние в очереди услышали ее. — Не толкаться! Пропустить маленьких вперед! Деньги готовить заранее!

Когда время приблизилось к семи, Булле закрыл ворота. На улице еще был хвост, но у них кончился порошок.